Я всегда была далека от стандартов красоты.
Нет, то есть, Рубенс охотно взял бы меня в натурщицы. Кустодиев обивал бы порог моего дома, умоляя послужить Великому Искусству. Я, между прочим, могла бы стать прототипом его «Русской Венеры», но вот беда: то ли я опоздала родиться, то ли он поспешил…

Короче, я всегда была далека от тех вожделенных 90-60-90, ради которых многие девушки обливаются потом на велотренажерах, беговых дорожках и прочих тренажерах в благословенных местах, объединенных одним-единственным понятием—«спортивный клуб». В первом классе я весила 49 кило. В десятом—70 (мама все же отдала меня «в спорт», моя увесистая тушка пять лет прыгала по дорожкам с рапирой в руке, вызывая громкий хохот у подруг по спортивной секции фехтования и слезы умиления у тренерши, чемпионки мира). Я с удовольствием уминала пирожки с яблоками, любуясь по «Fashion TV» худосочными красотками, бороздящими мировые модные подиумы, выбрасывающими при ходьбе вперед острые коленки, демонстрирующими платья, которые мне никогда не носить, и высокомерную невозмутимость небожителей, которая была мне так же чужда, как Сомову—пенсне.

Я испытывала смутную вину, когда шастала к холодильнику в два часа ночи, но вина моментально испарялась, стоило только обнаружить в нем кусок колбаски, а в буфете—свежую пышную булочку. Совмещая найденное воедино и уминая его в один присест, я была счастлива. Я демонстративно морщила нос в магазинах одежды, презрительно бросая продавщицам: «А у вас что—все размеры такие смешные? На нормальных женщин одежду не привозят?», чем повергала их в долгий затяжной ступор.

И, да, у меня таки были мужчины, и они не разглядывали мой целлюлит под микроскопом. Они смотрели исключительно мне в глаза. Ну, на грудь еще. Кстати, если кто думает, что грудь пятого размера—благословение Божье, так я вам скажу, что вы сильно ошибаетесь. Не верите—сами попробуйте такое поносить. Ежели кто собирается воткнуть себе вовнутрь силиконовые протезы и приблизиться таким образом к Памеле Андерсон, я хочу предупредить: фиг вы купите себе нормальный бюстгальтер. «Вондербра» на наш размерчик не шьют. Зато полно хэбэшных лифчиков отечественного производства, которые сильно напоминают сценический тукседо Мадонны времен мирового турне «Амбициозная блондинка». Этакие остроконечные конусы. Правда, Мадонне конусы делал Готье, а нам—швея-мотористка одной из российских (возможно—белорусских) мануфактур. Чувствуете разницу? При желании можете эту разницу своими глазами увидеть.

Но мы с вами отвлеклись. В общем, не волновала меня проблема похудения. Никак. Мысли «Меня не любят, потому что я толстая» приходили ко мне исключительно в период ПМС, да и то минут на пять, не больше. Случалось это преимущественно в периоды недолгого воздержания. Периоды проходили молниеносно, так что, можно сказать, проблемы как таковой просто не было. Лень—моя любимая подруга—успокаивающе шептала: «Ну, зачем тебе худеть? Ты и так очень красивая, очень!» Мама вздыхала, твердила: «Вот если бы ты сбросила килограммов пять!..» Дальше следовало многозначительное молчание с закатыванием глаз к небу. Что, собственно, дало бы мне избавление от пятка-другого килограммов—неизвестно.

Я удивляюсь, откуда у меня взялась нежная любовь к себе при таких неблагоприятных исходных данных. Но я и впрямь питала к самой себе весьма горячие чувства, испытывала уверенность в собственной неотразимости. Причем, до такой степени, что даже мои близкие подруги надо мной беззлобно посмеивались. Это было во мне неискоренимо и непоколебимо. Видимо, врожденное.

В один прекрасный день я влюбилась. Что характерно—взаимно. Мой мужчина смотрел на меня влюбленными глазами, ежеминутно делал комплименты, теперь уже для него—а не только для самой себя—я была самой-самой красивой. Его не смущали ни жирненькие бока, ни выпуклый животик, ни апельсиновая корка на бедрах. Мои весьма далекие от совершенства ягодицы приводили его в щенячий восторг. От вида моей немаленькой груди он впадал в сладкую кому (тут он не открыл Америку, конечно). И именно в такой момент я вдруг решила похудеть.

Не спрашивайте меня, почему—я не знаю. Видимо, потому, что терять мне, собственно, уже нечего. И еще потому, что есть такая штука—женская логика. В общем, сами понимаете… Но, поскольку желание похудеть удивительным образом совместилось с той самой вспобеждающей ленью, которая мне так свойственна, я решила особо себя не изнурять. Система похудения «лайт», прошу любить и жаловать.

Собственно, ничего нового в ней нет. Ведь все отлично знают: чтобы похудеть, надо меньше жрать. Надо меньше жрать хлеба и сахара, а больше—овощей, фруктов, рыбы и нежирного мяса. Таки я вам скажу, что это самая лучшая и действенная система, ибо проверена она на мне.

Итак, я не ем больше яблочных пирогов, колбасу с булками, молочный шоколад; я не кладу в чай три ложки рафинированного сахара. Я не наедаюсь на ночь, точнее—не ем после 18.00. Я не захожу в «Ростикс» и «Макдональдс», я игнорирую ларьки с пончиками и куриными бургерами. Калории, кстати, я тоже не считаю.

Зато я ем жаренную на гриле рыбу, вареное куриное мясо без кожицы, постную говядину, овощи, фрукты, нежирные йогурты. Иногда я позволяю себе кусочек шоколада. Причем, не всегда только темного (молочный шоколад—моя слабость). В чай я кладу две ложки коричневого тростникового сахара. И то—если чай черный ( я не умею пить его несладким). В последнее время я предпочитаю чай зеленый, а еще лучше —ромашковый. Я обязательно завтракаю, причем, плотно, обедаю и ужинаю. Ужин получается очень легким—творог, фрукты, йогурт или кефир.

Всё.

Правда, не так уж трудно? Самым тяжким было не есть по вечерам. Но с неприятными ощущениями я справилась за пару дней. Гораздо труднее оказалось жить без весов. Их у меня отродясь не было, так что за своими успехами я наблюдала, ориентируясь исключительно на сантиметровую ленту и собственное отражение в зеркале. Я всего лишь второй месяц придерживаюсь такого образа питания, но мне уже есть чем похвастаться. Объем моей талии уменьшился на 10 сантиметров. Объем бёдер—на 9 сантиметров. Я перешла с 52-го размера одежды на 48-ой. Продавщицы в магазинах больше не разводят беспомощно руками, а спешат ко мне с коллекцией «плечиков», на которых развешаны кучи симпатичных тряпочек. И свой процент с продаж они благодаря мне имеют, можете не сомневаться.

Мне осталось совсем немного—вернуться в довоенные… Что я говорю—в достуденческие 70 килограммов. Большего мне не требуется при моем росте в 172 см. Максимум до чего я готова себя довести—до 46-го размера одежды. А потом останется только поддерживать благоприобретенный вес. Мне это будет нетрудно.

А весов у меня, кстати, так и не появилось…